Глава 2
Тусклое зимнее солнце уже встало над Лондоном, стараясь вытащить жителей этого унылого города из кровати в субботнее утро. Оно заливало всю комнату через не закрытые шторы. Казалось бы, отличный день, ведь здесь солнце такая редкость, но смущало одно.
Дом лежал совершенно один в огромной, но ледяной постели. Вся комната, включая белое дорогое постельное белье из хлопка, пропахло табаком. Наверно потому, что у Доминика не было желания даже открывать глаза, не говоря уже о том, чтоб идти на балкон и курить. Последние несколько недель, он провел в обнимку с бутылкой виски. Три недели мук и запоя. Ведь именно три недели назад они вернулись из тура. Тогда же был последний день, когда они виделись с Мэтом.
Он обещал уехать на несколько дней, для того чтоб расстаться с Кейт. Но с той минуты как они попрощались в доме Ховарда, он даже не слышал его голоса. Мэт не брал трубку, сам не звонил, отправленные тысячи голосовых сообщений канули в бездну. Доминик даже не имел представления, где может находиться его любовник.
Но ведь перед его уездом к Кейт, все было просто замечательно. Что могло измениться с тех пор?
Дом очень сильно переживал отсутствие Мэтта, он опять чувствовал себя брошенным и отвергнутым. Его всегда поражало то, что в присутствии Белза, он был спокойный и рассудительный, считая, что кто-то из них, должен быть более ответственным, а кто-то мог бы просто наслаждаться, как это делал Мэт. Но когда его не было рядом, Доминик мог расслабиться и просто любить, скучать, мечтать снова, держать его в своих объятьях.
Но если он вернулся к Кейт, неужели Мэт такой трус, что не смог об этом сообщить? Каждый день его молчания только усугубляли положение, оно угнетало Дома, он каждым днем все сильнее и сильнее сходил с ума.
Ховард заставил себя встать с кровати и привести свое тело в порядок. Он думал лишь о том, что ему надо найти мэта и поговорить с ним. Не важно, какое он принял решение. Нужно было встретиться. Эта мысль заставляла его жить и надеяться.
-Для начала стоит еще раз позвонить ему. Он начал набирать номер телефона, но на том конце никто не ответил. Тогда он быстро натянул на себя джинсы и свитер, как зря обмотал шею шарфом, сверху надел куртку, и вышел на улицу.
Дул пронизывающий холодный и что неприятней всего, влажный ветер, от него слезились глаза, и организм очень быстро остывал. Грязный снег под ногами, черные голые деревья, все не выглядело так, будто скоро рождество. Хотя оно насупит всего через несколько дней.
Определенного плана поисков у него не было, но для начала стоило съездить в его лондонскую квартиру. Во-первых, это ближе всего, а во-вторых, стоило поискать зацепки именно там. Так как когда он уезжал, от Доминика, то сообщил, что разговор с Кейт, должен пройти в Лондоне, потому, что ему не хочется оставаться на долго без своего любимого. Хотя Дом, убеждал его, перенести эту встречу, на нейтральную территорию. Но Мэт настоял на своем, и принимал Кейт в своей квартире.
Добрался он туда достаточно быстро, стоя возле его дома, он взглянул на окна. Отмечая для себя грандиозность, и в тоже время занудство, серость этого здания. Он впервые заметил это, будто приехал сюда в первый раз. У него было очень тяжело на сердце, Дом знал, что с Мэтью, что-то случилось, у него неприятности.
Он достал из кармана свой экземпляр ключей, и начал перебирать их пальцами, мысленно поблагодарив Мэтти за то, что он все время теряет свои, поэтому у дома всегда была запасная связка.
Поднявшись на нужный этаж, он немного замешкался. Боясь заходить в квартиру. Но набравшись смелости, он повернул ключ, и открыл дверь.
Внутри был полный бедлам. Все вещи были разбросаны по полу, что очень не похоже на его друга, который постоянно носился с пылесосом и салфетками, что бы, негде не было пыли, не говоря уже о бутылках и рассыпанной пепельнице.
Дом обошел все комнаты. В них было пусто. Мэт не мог уехать не оставив не одной подсказки. Ховард начал еще раз осматривать квартиру в их поисках. Но ничего не было. Уже отчаявшись, что-либо найти, он внезапно увидел на полу среди кучи одежды открытый фото альбом. На той и другой стороне открытого листа были фото Мэта в Италии. Он выглядел очень счастливым на них. Доминику, всегда казалось, что в этом месте, для Белза было, что то особенное, он будто перерождался по возвращению от туда. Мэт ездил к себе домой на озеро Комо, когда ему было хорошо, но чаще, после расставания с Гайей, что бы вылечить свою душу. Наверно случилось, что-то серьезное, раз ему надо было уехать в такой спешке, даже не предупредив.
***
Я, недолго думая, схватив свои вещи, и выбежал из квартиры. У меня не было выбора, я должен был лететь в Италию. Хорошо, что я взял с собой все кредитки, теперь не придется ехать за ними домой. Через сорок минут я был в аэропорту, там были огромные очереди. Много шума и суеты, которые еще сильнее сводили сума, не давая стоять на месте, надо было, что-то предпринять, но что я могу? Несмотря на холод на улице, в здании было очень душно. Я расстегнул куртку и несколько раз оттянул горло у пуловера, что бы на тело хоть чуть-чуть попал свежий воздух.
Мне казалось, что время остановилось. Мужественно отстояв очередь, я прошел терминал, и через несколько минут оказался в самолете.
-Что же с ним случилось, что же с ним случилось.- Этот вопрос крутился у меня в голове, мешая мыслить здраво. Неужели он просто избегает меня?
Самолет взлетел. Время шло непозволительно медленно, но я ничего не мог с этим поделать. Поэтому сидел и страдал от неведения.
-Или может он сбежал от этой стервы. Ведь последние месяцы она не дает ему проходу. Сколько раз она намеревалась приехать к нему во время последнего тура, хотя, насколько я знаю, он запретил ей это делать. Но если так, то, причем тут я? Неужели нельзя, просто один раз позвонить, чтоб я перестал переживать. Как же эта Кейт достала... Вместе со всем своим звездным семейством. Они все просто вешаются на Мэтта.
- Блин, я опять ревную. Хотя стоп. Я и должен ревновать, мы же встречаемся, в конце концов. И вообще, почему, когда я начинаю общаться с какой нибудь девушкой, он закатывает мне скандал на весь день, это кончается тем, что мне приходится извиняться, и чуть ли не замаливать грехи. Так что думаю, я имею права немного по истерить.
Надо было, как нибудь успокоится и тогда, я закрыл глаза и представил себе Мэтта.
Он лежал на нашей постели, свернувшись клубочком, и мирно спал, натянув одеяло по самые уши. Волосы растрепанны и спутаны, под глазами небольшие синяки от усталости и недосыпа. Ты даже не крутился как юла на кровати, хотя обычно сбиваешь все постельное белье под собой в один большой мятый ком, а мне приходилось ночью просыпаться и все поправлять, для того чтоб ни что не помешало тебе выспаться.
Эта картина в моей голове заставила меня улыбнуться. Всю мою злость как рукой сняло. Я просто должен был оказаться рядом и не стоит закатывать сильных истерик. В любом случае ругаться с тобой бесполезно, ты все равно через час уже не вспомнишь не о ссоре не об обещаниях, которые дал, а я себе нервы потреплю основательно. Как же мне хотелось прижаться к тебе в этот момент, ощутить тепло твоего тела, ласку, мне этого так не хватало. Почему раньше, после ссоры с девушкой, я просто шел, и напивался в стельку, мне сразу становилось легче, но с тобой это не помогает. Почему мне нравится, что ты ведешь себя как ребенок, ты такой же наивный, легкомысленный, как маленький делишь людей на плохих и хороших. Как много вопросов "почему", на которые я не могу ответить.
Мимо прошла стюардесса, причем не в первый раз, кидая на меня не однозначные взгляды. Мне стало смешно. Я представил себе ее лицо после того как она пригласила бы меня в подсобное помещение, я прошел бы туда с ней, закрыл дверь на ключ, повернул бы блондинку спиной к себе и тихонько прошептал на ушко
- Я гей.- Не знаю, почему, но это вызвало у меня истерический смех. Несколько людей в салоне косо посмотрели, и мне пришлось себе успокаивать
. Я смог занять себя несколько этих часов, поэтому почти не заметил, как самолет начал снижаться и заходить на посадку. Надо было действовать очень быстро. Поймав такси, я опять вспомнил Мэтта, который пытался показать на пальцах русскому таксисту куда ехать. Я все-таки смог объяснить, не знаю как, но он меня понял и повез вроде как, в правильном направлении. Я не помнил точно, где здесь дом у Мэтта, он не часто звал сюда гостей - это было его убежищем, бункером, защищавшим от внешнего мира.
Подъехав к твоему дому, я вышел из машины и подошел к запертым воротам. Вспомнив про небольшой проход в саду, я сразу же отправился туда. Быстро миновав кусты и деревья, я подошел к главному входу.
Ставни на окнах были заперты, это говорило о том, что дом пустует, и в нем нет даже прислуги. Уже собравшись уходить, я решил все-таки позвонить в дверь, так как что-то мне подсказывало, что я приехал туда куда нужно. Позвонив несколько раз, я решил проявить наглость и начал вертеть ручку двери, она тоже мне не поддавалась. Вспомнив о связке ключей в кармане я решил войти в дом, во-первых, для того чтоб поискать новые следы для поиска, а во-вторых просто немного отдохнуть.
Войдя в дом, в кромешной темноте, мне в нос ударил сильный запах алкоголя и сигарет. Включив подсветку на телефоне, я начал поиски выключателя, но сразу обратил внимание на гуляющий по всей комнате сигаретный дым. Он был такой едкий и плотный, что даже мне, курящему человеку, было очень тяжело дышать. Было заметно, что комнаты не проветривались долгое время. Пока искал свет, я несколько раз упал, постоянно спотыкаясь, обо что-то стеклянное. Найдя кнопку, и включив свет, я открыл рот от удивления. Весь пол был мокрый и липкий, везде, где только можно валялись пустые стеклянные бутылки, я не стал их пересчитывать, но думаю, их было больше пятидесяти, повсюду были разбросаны бычки от сигарет. Шикарная комната превратилась в мусорную свалку. Отойдя от шока, я быстро побежал по лестнице на второй этаж. Опять споткнувшись об бутылку, упал и пропахал носом семь ступенек, сильно разбив губу, я почувствовал, как пошла кровь. Не обращая внимания на боль, я вскочил и побежал в твою комнату, там было еще хуже: шторы на закрытых окнах были разорваны на тонкие полоски, картины с разбитыми рамами находились на полу, люстра и вазы, кованые подсвечники и дорогая старинная мебель были разбиты и явно не подлежали восстановлению. Обойдя кровать, я чуть не потерял сознание: среди множества упаковок таблеток бутылок и сигарет, ты лежал без сознания. Не растерявшись, я упал перед тобой на колени и схватил твою руку, пытаясь нащупать пульс. Слава богу, он еще был, правда, очень слабый. Я схватил телефон и набрал номер скорой помощи. Пообещав приехать через несколько минут, оператор положил трубку. Телефон случайно выскользнул из моих рук и упал к твоим ногам. Подняв его, я заметил белый конверт, с надписью " Самому родному " не став распечатывать я сунул его во внутренний карман куртки. И вот теперь на меня нахлынула паника, я схватил твои руки и начал их целовать, надеясь, что от этого ты придешь в себя, я не знал как помочь, меня разрывало на куски от горя и боли. Я рыдал, понимая свое бессилие, но тут хлопнула дверь, и послышались быстрые шаги по лестнице. В комнату вбежали трое, двое мужчин и женщина, они резко оттолкнули меня, не говоря не слова, переложили тебя на носилки.
Пока мужчины несли Мэта в машину, девушка проверяла пульс, я старался не отставать от них и услышал то, чего явно не хотел слышать - девушка спокойно прошептала своим коллегам
- Он нежилец. Боюсь, даже не довезем до больницы.
Его внесли в машину реанимации, я залез туда следом. Мэтта быстро подключили к различным мониторам. Но не успели мы отъехать от дома, как показатели начали резко падать, ему ввели адреналин, но он не действовал, и пульс стремительно падал. Тогда девушка, схватила дефибриллятор, один из мужчин быстро нанес на него какой, то гель, другой в это время разорвал на теле мэта футболку. В аппарат дали заряд и тело Мэтти начало сотрясаться. Я не мог на это смотреть, схватившись двумя руками за голову, я раскачивался из стороны в сторону и даже не заметил как начал выть, как собака, потерявшая своего хозяина. Тело мэта продолжало сотрясать ударами тока, каждый раз повышая напряжение. Я был уверен, что не выдержу этого, я не могу его потерять, как? он же самый родной мне человек? Прощальное письмо в кармане, будто было очень тяжелым и тянуло вниз, эти несколько секунд, я просматривал как в замедленной съемке, белое тело мэта послушно, без сопротивления подпрыгивало на кушетке, врачи безуспешно пытаются заставить биться уже мертвое сердце. И тут, я услышал спасительный писк на мониторе,
- Сердцебиение восстановлено, но он все еще не стабилен, так что, ни кому не расслабляться. Прокричала девушка. - Держать все наготове, ясно?
Проехав полпути, история повторилась, опять ток, множество уколов и капельниц и снова ток, мне казалось, что эти десять минут поездки оказались самыми страшными минутами моей жизни. Машина остановился, двое мужчин быстро вывезли каталку с Мэтом и побежали по коридору, предназначенному для таких экстренных случаев. Меня же задержали в регистратуре и сказали заполнить кое, какие бумаги. Мне было явно не до этого, поэтому сообщив ей, кто я, и кого только что привезли, она отстала с вопросами, но женщина оказалась очень сообразительной и сказала
- Я думаю, что эту информацию лучше не разглашать, ведь так?
- Я был бы вам очень обязан, чуть слышно, заикаясь, пробормотал я.
- Она набрала, какое-то сообщение на телефоне, и ей тут же пришел ответ
- Он сейчас на пятом этаже. Им занимаются лучшие врачи, нашей больници. Я сообщила кто он, лишь врачам в операционной, это для его же блага.
- Огромное спасибо.
- Вы можете подняться, но операция будет идти очень долго.
- Ничего, я подожду под дверью.
Я сидел под дверью операционной и в сотый раз перечитывал письмо, с разводами от слез Мэта. Эти несколько строк, стали самым большим его откровением. Для меня, они сейчас они были дороже всего на свете
« Доми, Самый родной, если ты читаешь это письмо, значит, ты меня все-таки нашел, я знал, что это будешь именно ты. Я не стал тебе звонить и предупреждать, просто был уверен, что ты все поймешь. Знай, я тебя не предал, это не по тому, что разлюбил, а как раз по тому, что слишком сильно люблю, потому, что не мог смириться, с тем, что нам пришлось бы расстаться.
Мне очень страшно!!! Но назад дороги нет, сейчас я запиваю последнюю упаковку таблеток. И только теперь я понимаю, что это конец. Знаешь, я думал, что все будет легко и быстро, но я лежу уже несколько часов, но смерть, почему, то не приходит. Скорее бы все кончилось. Эту боль уже невозможно терпеть. И страх… с каждой минутой он все сильнее. Мне страшно умирать…
Прости, что ухожу вот так, но я зашел в тупик, из которого я не могу найти выход, мне бы так хотелось все тебе объяснить, и рассказать, но я этого не сделаю, и знаешь почему? Просто ты бы стал искать пути, которыми я бы смог выбраться из своих проблем, и я верю, ты бы их, когда нибудь нашел. Но я не хочу, чтоб ты мучился, поэтому лучше быть в неведении. Возможно, через несколько месяцев, ты сам обо всем догадаешься. Знай, мне было очень хорошо с тобой, я благодарен тебе за то, что ты был в моей судьбе. В определенный период, ты заменил мне родителей, когда мне нужен был друг, ты им стал, когда мне нужна была помощь, ты ее оказывал, кода мне было тяжело, ты подставлял мне свое плече, когда мне нужна была любовь, ты мне ее дал. Спасибо тебе за лучшие моменты в моей жизни, все они связаны с тобой. Попрощайся за меня с родителями и парнями, скажи, что они мне очень дороги.
Дом, если я ошибаюсь, и бог все-таки есть, то я буду твоим ангелом, я сделаю все для тебя… там... Будь счастлив и знай, даже на последнем вздохе, я буду любить тебя всем своим сердцем. Прощай…»
Моя голова кружилась, мне было тяжело пережить такое. Первый раз в жизни я сидел и молился, я готов был на все, лишь бы он выжил, ни деньги, ни успех, ничего сейчас не играло никакой роли, даже моя жизнь, сейчас для меня ничего не стоила.
Я начал вспоминать все самые лучшие моменты в нашей жизни. Вспоминал, как ты, на каждом интервью нежно пре обнимал меня за шею, стараясь, чтоб никто не увидел. Как в детстве мы ходили в походы, играли в футбол, как последние три месяца мы смотрели друг на друга: с безумным обожанием, даже на людях, будто в первый и последний раз, стараясь запомнить, каждую клеточку друг друга. Я вспоминал как недавно на концерте, ты решил вспомнить былое, в начале, запустив в меня свою гитару, а затем следом кинулся на мою установку. Забыв про собственную боль, я оттолкнул барабаны, чтоб успеть поймать тебя, а вдруг бы ты поранился? А теперь, ты лежишь при смерти. Что мне останется после твоего ухода? Боль? Воспоминания? Шестнадцать лет крепкой дружбы и три месяца счастья? Как же этого катастрофически мало. Я хотел бы еще увидеть твой синие глаза, твою заразительную улыбку, смотреть, как ты кривишь одну бровь, и просто вдыхать твой запах по утрам.
Еще через час, из палаты вышел один из врачей и направился ко мне. На вид ему было лет шестьдесят. Среднего роста, смуглая кожа, и очень серьезный и опечаленный вид. Я сразу вскочил и побежал к нему.
- Ну. Скажите. Он жив?
- Пока да.- Печально произнес доктор, - но он в очень тяжелом состоянии, следующие несколько дней будут для него решающими. Какие таблетки он выпил и сколько?
- Я не знаю, возле него валялось несколько пачек таблеток и пару бутылок виски. Доктор, скажите, ну хоть какой нибудь шанс есть? Если нужны деньги, берите, сколько нужно? Забирайте все.
- Пойми, не все решают деньги. У него есть шанс, пусть маленький, но есть. Ты молодец, что не растерялся так быстро нашел его и позвонил в скорую. Еще бы минут 5- 10, и тогда уже точно все. Сердце и так еле выдержало такой нагрузки, если бы нашли его пару часов назад, когда он был еще в сознании, то мы бы обошлись обычным промыванием желудка, а так, мы еле спасли его сердце. Кстати, ты не знаешь, что у него случилось?
- Нет. - Быстро соврал я, не хотя что бы все узнали о письме. - Он же гений, наверное с ними такое бывает, он в обще у ме..., нас очень впечатлительный. - Я чуть ли не проговорился, что же я за дурак, надеюсь, он ничего не заметил.
- Ну, тогда хорошо. Если что зови.
- Мне можно к нему?
- Он без сознания, и никто не знает когда придет в себя, если это в обще случится. Но если тебе очень хочется, то я распоряжусь, и тебя пустят в палату. Только веди себя там потише.
Я медленно, не уверенным шагом зашел в палату. Слезы сразу выступили на моих глазах. Твое маленькое и тощее тельце, сейчас было похоже на игольницу, повсюду пищали различные аппараты и мониторы. Я поднял глаза и увидел монитор, на котором отображалось свое сердцебиение, эта полоска не взлетала резко вверх, как показывают в фильмах, она будто нехотя колебалась на шкале. Ты был очень бледен, огромные синие круги под глазами, сильно выступили скулы, ты выглядел ужасающи. У меня было желание взять тебя за руку, но посмотрев на множество иголок воткнутых в тебя, я отказался от этой затеи, боясь причинить тебе боль. Наверное, хорошо, что ты сейчас без сознания, ведь ты так боишься всех этих капельниц и уколов.
Я подкатил кресло, для посетителей, поближе к твоей кровати. Сел в него и сложил свои руки и голову рядом с твоим бедром. И начал рассуждать о том, что же делать дальше. Позвонить Крису? - но у него и своих проблем хватает, позвоню тогда, когда Мэту станет либо еще хуже, ибо лучше. Позвонить его родителям? – нет, это я точно сделаю позже. Но все-таки кому, то сообщить было нужно, чтоб его не начали искать. Тогда только Томас.
Я набрал знакомый номер, на том конце почти мгновенно подняли трубку.
- Дом, куда ты пропал, я тебе звонил несколько раз, ты не брал трубку, и Мэт не отвечает. Вы вместе?
- после слов "вы вместе " я не смог подавить плач, и почти простонал. - Да, мы вместе.
- Дом, что случилось, где вы, что-то с Мэтом?
- Я в Италии, рядом с Мэтом, он в больнице. У него очень тяжелое состояние.
- Как, где, что произошло?
- Том, это не телефонный разговор, я позже тебе все объясню.
- Не ложи трубку, я через пару часов буду у тебя, жди.
- Кирк, не надо, я сам справлюсь, тем более он без сознания. За ним нужен уход.
- Неужели все настолько серьезно?
- Да. - Все что смог вытянуть я из себя. Это слово далось мне очень нелегко.
- Я возьму еще пару проверенных врачей, и через полчаса вылетаю. Я найму самолет.
- Зачем тебе самолет?
- Возможно, придется перевозить Мэтта, надо выбрать лучшую клинику.
- Ладно, давай, я буду ждать.
Я отключил телефон и начал водить пальцами, по выступившим синим венам на твоей не естественно белой руке.
- Мэт, за что ты так со мной - я начал тихо шептать себе под нос.
-За что, неужели нельзя было позвонить мне? Я бы помог, я бы все сделал для тебя. Почему ты решил все за нас двоих? Так нельзя, мы же одно целое, мы же семья. В семье так не поступают, ты должен был спросить совета. Должен. Если тебя не станет? Что я тогда буду делать? Ты думал об этом, когда накачивал себя этой дрянью? Ты подумал о родителях? Не удивительно, ты даже в этой ситуации остался эгоистом. Неужели твоя проблема была настолько не разрешимая? Что я узнаю через несколько месяцев? Мэт, почему ты молчишь? Ну, ответь мне, пожалуйста...
Белый цвет, палаты сводил меня сума, я уже отвык от комнат такого плана, она напомнила мне наш дом в России.
-Мэт, помнишь, как там было? Там тоже много света, метала, и прочей модной лабуды, которая, так бесила тебя. Ты хотел в кратчайшие сроки сделать там ремонт. Ты его сделаешь, я обещаю. Там будут тяжелые обои, мы пойдем выбирать их вместе, прям как ты хотел. В нашей спальне будет огромная кованая кровать натянутые бордовым, желтым, коричневым атласом подушки на ней. По всюду будет стоять мебель, выполненная под старину, с нотками восточного стиля, весь дом будет пахнуть мускусом и пряностями. На темном паркете будут лежать шикарные дорогие ковры, очень мягкие и пушистые, на столько, что ноги в них, будут утопать. Повсюду будут стоять вазы с фруктами. Все это у нас будут, ты только живи,… слышишь Беллз, живи... Вдруг я почувствовал как моя голова, будто начала наливаться свинцом, глаза начали закрываться, отказываясь слушать меня. Я снова положил голову на твою кровать рядом с твоей рукой, и почувствовал, что сон начал овладевать мной, я больше не мог контролировать свое сознание, оно медленно отключалось.
Разбудив меня, в палату зашла молоденькая девушка, среднего роста с длинными огненно рыжими волосами. Было видно, что она потратила несколько часов, что бы разгладить непослушные локоны и теперь они красиво лежали на ее плечах. На ней была синяя блузка, юбка карандаш, которая заканчивалась на середине колена и красивые туфли на высоком каблуке. На вид ей было лет 25, поэтому я очень удивился, когда она представилась его врачом. Девушка была красивая и стройная, ее лицо украшали огромные зеленые глаза и по детски, пухлые щечки она поправила капельницу и мягко посмотрела на меня.
- Может, вы отправитесь домой? Поспите, отдохнете, вид у вас очень уставший.
- Нет, спасибо, я не могу уйти. Я буду здесь.
- Ну, тогда прилягте на кресло. - Она указала на огромное белое, кожаное кресло в углу комнаты, рядом с которым стоял круглый стеклянный столик, с такой же прозрачной стеклянной вазой. - Если хотите я принесу подушку и плед?
- Нет, мне, правда, удобно. А вот Мэту, не помешало бы еще одно одеяло. Руки у него ужасно холодные, да и вобще он очень мерзлячий . - девушка улыбнулась
- Вы наверно очень близки с ним, раз так переживаете. Редко встретишь друзей, которые в больнице, заботятся о твоей температуре больше чем врачи. - Я улыбнулся ей в ответ.
- Да, наверное, просто он самый близкий мне человек, а я его. Если мы не будем заботиться друг о друге, то тогда кто, сделает это за нас?
- Вы правы, если самым близким людям будет на нас плевать, то за остальных и речи быть не может.
- И все-таки, можно ему одеяло? И скажите, могу ли я остаться на ночь?
- Одеяло я сейчас принесу, но остаться... Я даже не знаю. В обще это запрещено.
- Если хотите я заплачу, просто я не могу уйти отсюда.
- Вам что, негде жить?
- Нет, конечно, есть, просто я не хочу оставлять его совсем одного. Вдруг он очнется, а меня нет рядом.
- Я не думаю, что сегодня он придет в себя, но так как ночью будет моя смена, я сделаю для вас исключение. Вы можете остаться, причем совершенно бесплатно, но после девяти вечера, постарайтесь не выходить из палаты.
- Огромное вам спасибо, я не забуду ваш поступок, поверьте.
- Ничего страшного, мне приятно сделать для вас небольшую услугу. Я сейчас принесу одеяло для больного
- Его зовут Мэт. - Резко вставил я
- Да, именно, и захвачу подушку и плед для вас.
- Вы очень добры. Когда вы вернетесь, я хотел бы поговорить с вами.
- Хорошо, я скоро. Девушка вышла из палаты, оставляя после себя нежный цветочный запах туалетной воды.
Я снова взглянул на Мэтью. Но, к сожалению, ни чего не менялось. Я гладил его по спутанным волосам, они были мягкими и легко разглаживались под моими пальцами. Я наклонился и начал легко целовать его в лоб, медленно спускаясь и виску, а потом снова поднимаясь к волосам. Я снова почувствовал на щеках две мокрые дорожки. Я был настолько погружен в свои мысли, что не заметил девушку, пока она не кашлянула, намекая на свое присутствие. Я не спеша отпрянул от кровати, сейчас мне было без разницы, разоблачат нас или нет, в данный момент это, не имело абсолютно не какого значения.
- Извините, я наверно помешала вам.
- Нет, нет, все в порядке. Я бы хотел поговорить с вами.
- Я вас слушаю.
- Для начала можно узнать как вас зовут. Девушка немного запнулась, но все, же ответила
- Да конечно, меня зовут Лия.
-Очень приятно познакомится, со столь милым созданием. Меня зовут Доминик. Скажите Лия, если он очнется и пойдет на поправку, сколько времени его продержат в больнице?
- Точно пока рано говорить, но судя по его состоянию больше месяца.
- Как только ему станет легче, я бы хотел забрать его домой. Помимо Италии, у нас есть небольшой дом в России, туда бы я и хотел бы его отвести.
- Вы не сможете этого сделать, ему нужно постоянно находится под контролем врачей.
- Так вот об этом я и хотел поговорить. Я хотел бы нанять вас, в качестве его личного врача или сиделки, я не знаю, как это правильно называется. Но конечно если вы согласитесь. Оплата будет значительно выше, чем зарплата врача в клинике.
- Пока что рано об этом говорить. Не строите никаких иллюзий. Его сердце еще очень слабое и может остановиться, в любую минуту, вы же, по-моему, разговаривали с нашим кардиологом и он вам все объяснил. Но если все будет хорошо, то я приму ваше предложение.
- Спасибо. Не успел я договорить, как в комнату влетел Кирк. Дом, что с Мэтом? Как он? Я извинился перед девушкой и попросил ее оставить нас наедине.
Как только она вышла я снова сел на стул рядом с кроватью, и медленно начал говорить.
- Мэт хотел покончить с собой. - Наступила небольшая пауза, во время которой Том обдумывал сказанные мною несколько слов.
- Я не верю, чтоб Мэт, мог такое сделать. Как? зачем?
- Мне тоже тяжело в это поверить, но это так. Если бы я опоздал минут на пять, то он бы умер еще до приезда скорой. У него по дороге в больницу, несколько раз останавливалось сердце. Том, если бы ты знал, что я пережил за эти несколько часов.
- Ты уверен, что это попытка самоубийства?
- Да, он оставил мне письмо.
- Можно?
- Том, прости, но это очень личное, я бы не хотел, чтоб это кто, либо еще читал.
- Не переживай, я все понимаю. Я сказал своим врачам, что перезвоню, стоит ли им сюда лететь или нет.
- Я думаю, что здесь и своих докторов хватает, тем более, что в нашем случае остается только ждать.
- Пока он не придет в себя, я останусь в Италии. Надо поехать в гостиницу и отвести вещи.
- Том, я думаю, будет лучше, если ты поедешь к Мэту домой. Я позвонил его горничной, она сегодня постарается все убрать. Так что ты можешь остаться у него.
- А что с его домом?
- Если ты поторопишься, то сможешь увидеть все своими глазами, тем более что прислуга придет только через час. Я бы хотел, чтоб ты все проконтролировал.
- А ты что здесь останешься? - Я собрал всю свою Волю в кулак, и решил рассказать о нас. - Я думаю, что нам с Мэтом надо было давно все тебе рассказать, но мы боялись твоей реакции.
- Мне кажется, я знаю, что ты мне хочешь сказать, я наблюдаю за вами уже не один месяц, и пока этого не видит пресса, я решил не вдаваться в подробности, но для себя я уже все осознал.
- Я не знаю, об этом ты думаешь или нет, но я хотел тебе сказать, что мы вместе... Не просто как друзья, а как пара. Поэтому мне в тысячу раз сложнее отходить от этой постели, чем тебе.
- Я это и имел в виду, просто не хотел затрагивать эту тему. Но сейчас я запутался. У вас ведь все было, по-моему, хорошо, вы выглядели довольными. С Кейт он вроде как расстался. По крайней мере, последние три месяца она очень редко появлялась рядом с ним. Что же могло случиться?
- Я тоже ничего не понимаю, он написал, что на него свалилось слишком много проблем, из которых он не может найти выхода.
- Боже, почему нельзя без этих загадок? Ладно, дай мне ключ, я поеду домой, если что звони.- Я достал из кармана связку ключей от квартир, гаражей, ключи Мэта от студии, от сейфа, отсчитал нужный ключ, снял его и протянул Тому. Он еще раз взглянул на количество ключей, превышающее 10 штук, и иронично произнес
- Да у вас все серьезней, чем я думал.
- Не начинай, а! мне сейчас не до шуток.
- Ладно, до завтра. Будут изменения, звони.
Томас вышел из палаты. Я тем временем взял одно из принесенных одеял и укрыл им Мэтью, постаравшись накрыть как можно больший участок тела, что бы ни задеть провода. Немного побродив по палате туда-сюда, я вспомнил, что совершенно ничего не ел сегодня. Тихонько выйдя из палаты, я предупредил медсестру, что отлучусь на пару минут.
Перекусив в буфете, я взял с собой в палату только кофе и плитку шоколада. Сев в кресло я отпил немного горячего напитка и откинул голову на спинку. Через несколько минут я почувствовал, как медленно начал погружаться в сон. Он нежно обволакивал каждую клеточку моего тела, принося неописуемое облегчение. Перед глазами, словно в калейдоскопе начали меняться цветные картинки, унося с собой все тревоги. Словно ночь подарила мне возможность отдохнуть, не думая о проблемах, зная, что завтра мне снова предстоит попробовать пережить следующий день. Причем мне надо было думать не, только за себя одного, теперь мне предстояло заставить тебя тоже пересекать границу каждого дня и каждой ночи, бороться за каждую минуту твоей жизни, пока ты сам не сможешь это сделать.
Рано утром меня разбудили две медсестры. Они старались говорить тихо, но я все-таки проснулся. Мэтта забрали для анализов. Так как анализ крови был не очень хорошим, врачи решили сделать биопсию печени.
Я не мог на это смотреть, поэтому взяв вещи, решил, развеется и побродить по улице. Выйдя из больницы, я отправился в ближайшее кафе. Заказав завтрак, я понял, что не голоден, но прекрасно понимал, что надо в себя, что, то запихнуть, так как я не знал, когда в следующий раз у меня будет возможность поесть.
Нехотя жуя омлет, я вспомнил, что послезавтра рождество. Будучи уверенным, что ты поправишься, я решил подумать, что же тебе подарить. В голову ничего не приходило. Я уже перебрал все возможные варианты, начиная от новой туалетной воды, заканчивая комнатным дирижаблем.
Съев завтрак, я отправился в поисках подходящего магазина. Побродив минут сорок, я наткнулся на антикварный салон. Зная, как ты любишь старые вещи, я решил подобрать тебе подарок именно здесь.
Этот салон находился на цокольном этаже жилого дома, и выглядел как обычная комната, но явно не 21 века. Повсюду были вещи неописуемой красоты. Старинные рукописные книги, различные яркие и красочные карты, металлические подсвечники, ножи, монеты, сабли, оружие 17 и 18 века, детские деревянные игрушки ручной работы. Ко мне подошел пожилой мужчина и на английском, предложил свою помощь.
- Вы бы хотели, что-то приобрести?
- Да, я ищу подарок.
- Поверьте, здесь вы найдете все, что вам нужно.
- Не сомневаюсь.
- С улыбкой ответил я, начав рассматривать вещи.
Подойдя к одной из витрин, я увидел несколько красивых вещей, одной из которых был серебряный калейдоскоп. Это была не просто трубка со стекляшками - это было настоящее произведение искусства. На трубку будто был одет резной панцирь из тончайшего серебра, с непонятными хаотичными завитками, они же в свою очередь были украшены черными камнями, которые подчеркивали уникальность этой вещи. Я решил, что именно эта вещь должна быть у тебя.
Позвав продавца, я попросил упаковать калейдоскоп.
- Вы уверенны, что хотите именно это? Ведь он один из самых дорогих экспонатов здесь. Он украшен натуральными камнями.
- Стоимость не имеет значения. Я хочу именно его. Мужчина достал не менее прекрасную коробку из красного дерева и уложил в нее подарок.
Выложив кругленькую сумму, я вышел из магазина и отправился обратно в больницу. Это было единственным местом, где я сейчас хотел находиться. Зайдя в палату, я испугался. Над тобой стояло несколько врачей и о чем-то громко спорили. Положив покупку на столик, я подошел к тебе. Ты все еще был без сознания. Врач поднял твои веки, и я увидел глаза. Они были желтые.
- Что случилось? Лия опустила голову, и не поднимая глаз, прошептала.
- У него Лекарственное поражение печени.
- Но утром ведь все было нормально.
-Просто есть небольшой список таблеток, которые вызывают такую реакцию. Это, например Парацетамол - самая частая причина тяжелых лекарственных поражений печени, или например, такое возможно при употреблении изониазида, дисульфирама. Одним из этих препаратов он и накачал себя. Я ничего не могу поделать. Простите.
- Как ничего? Но есть, же Доноры?
-Поймите, людям, поступившим в больницу с попыткой суицида, как правило, отказывают в донорском органе. Ему осталось несколько часов. Мне очень жаль.
Я схватился за голову и начал бегать по палате, не веря своим ушам. Но вдруг в моей голове проскочила мысль, на обдумывание которой у меня не было времени.
- Возьмите часть моей печени. У нас с ним одна группа крови.
- Вы уверенны? Это слишком ответственный шаг. Прежде чем такое предлагать, вам надо сто раз подумать.
- Черт возьми, конечно, уверен.
- Ну,… хорошо, тогда надо быстро сделать кое, какие анализы. Я позвоню, скажу, чтоб готовили операционную.
Я достал телефон и набрал номер Кирка. После нескольких гудков он поднял трубку.
- Дом, я уже еду к вам, что-то случилось?
- У Мэтта отказала печень, в донорстве ему отказали, я решил дать ему свою.
- Дом, подождите хотя бы сутки, я найду донора.
- Я-то подожду, а вот Мэту осталось несколько часов. Приезжай, мне нужно на кого-то написать доверенность, чтоб в случае чего, ты принимал решения за нас.
- Хорошо, буду через пять минут.
Я не успел положить телефон в карман, как ко мне подлетела медсестра, задрав рукав свитера, быстро воткнула иглу мне в вену, и начала брать кровь. В это время меня уже ждал юрист. Так как ответственность за Мэтта нес я, то мне надо было написать два заявления об ответственности, которую я возложил на Томаса Кирка.
Как только я заполнил бумаги, в комнату вбежал Кирк, ему оставалось только поставить подписи. Меня же, переодев в больничную одежду, повезли в операционную, сообщив что операция будет длится при хорошем раскладе десять часов.
Все происходило так быстро, что я даже не успел осознать и испугаться. Меня переложили на стол, по соседству с тобой. Я вытянул руку и дотронулся до кончиков твоих пальцев, прошептав
- Все будет хорошо.
В операционной было много врачей, наверно даже больше двадцати, анестезиолог приложил мне на лицо маску и велел считать от одного до десяти, в обратном порядке. Я закрыл глаза и начал считать - десять, девять, мое сознание начало отключатся, перед глазами все поплыло, воосеемь, сееемь...
Тусклое зимнее солнце уже встало над Лондоном, стараясь вытащить жителей этого унылого города из кровати в субботнее утро. Оно заливало всю комнату через не закрытые шторы. Казалось бы, отличный день, ведь здесь солнце такая редкость, но смущало одно.
Дом лежал совершенно один в огромной, но ледяной постели. Вся комната, включая белое дорогое постельное белье из хлопка, пропахло табаком. Наверно потому, что у Доминика не было желания даже открывать глаза, не говоря уже о том, чтоб идти на балкон и курить. Последние несколько недель, он провел в обнимку с бутылкой виски. Три недели мук и запоя. Ведь именно три недели назад они вернулись из тура. Тогда же был последний день, когда они виделись с Мэтом.
Он обещал уехать на несколько дней, для того чтоб расстаться с Кейт. Но с той минуты как они попрощались в доме Ховарда, он даже не слышал его голоса. Мэт не брал трубку, сам не звонил, отправленные тысячи голосовых сообщений канули в бездну. Доминик даже не имел представления, где может находиться его любовник.
Но ведь перед его уездом к Кейт, все было просто замечательно. Что могло измениться с тех пор?
Дом очень сильно переживал отсутствие Мэтта, он опять чувствовал себя брошенным и отвергнутым. Его всегда поражало то, что в присутствии Белза, он был спокойный и рассудительный, считая, что кто-то из них, должен быть более ответственным, а кто-то мог бы просто наслаждаться, как это делал Мэт. Но когда его не было рядом, Доминик мог расслабиться и просто любить, скучать, мечтать снова, держать его в своих объятьях.
Но если он вернулся к Кейт, неужели Мэт такой трус, что не смог об этом сообщить? Каждый день его молчания только усугубляли положение, оно угнетало Дома, он каждым днем все сильнее и сильнее сходил с ума.
Ховард заставил себя встать с кровати и привести свое тело в порядок. Он думал лишь о том, что ему надо найти мэта и поговорить с ним. Не важно, какое он принял решение. Нужно было встретиться. Эта мысль заставляла его жить и надеяться.
-Для начала стоит еще раз позвонить ему. Он начал набирать номер телефона, но на том конце никто не ответил. Тогда он быстро натянул на себя джинсы и свитер, как зря обмотал шею шарфом, сверху надел куртку, и вышел на улицу.
Дул пронизывающий холодный и что неприятней всего, влажный ветер, от него слезились глаза, и организм очень быстро остывал. Грязный снег под ногами, черные голые деревья, все не выглядело так, будто скоро рождество. Хотя оно насупит всего через несколько дней.
Определенного плана поисков у него не было, но для начала стоило съездить в его лондонскую квартиру. Во-первых, это ближе всего, а во-вторых, стоило поискать зацепки именно там. Так как когда он уезжал, от Доминика, то сообщил, что разговор с Кейт, должен пройти в Лондоне, потому, что ему не хочется оставаться на долго без своего любимого. Хотя Дом, убеждал его, перенести эту встречу, на нейтральную территорию. Но Мэт настоял на своем, и принимал Кейт в своей квартире.
Добрался он туда достаточно быстро, стоя возле его дома, он взглянул на окна. Отмечая для себя грандиозность, и в тоже время занудство, серость этого здания. Он впервые заметил это, будто приехал сюда в первый раз. У него было очень тяжело на сердце, Дом знал, что с Мэтью, что-то случилось, у него неприятности.
Он достал из кармана свой экземпляр ключей, и начал перебирать их пальцами, мысленно поблагодарив Мэтти за то, что он все время теряет свои, поэтому у дома всегда была запасная связка.
Поднявшись на нужный этаж, он немного замешкался. Боясь заходить в квартиру. Но набравшись смелости, он повернул ключ, и открыл дверь.
Внутри был полный бедлам. Все вещи были разбросаны по полу, что очень не похоже на его друга, который постоянно носился с пылесосом и салфетками, что бы, негде не было пыли, не говоря уже о бутылках и рассыпанной пепельнице.
Дом обошел все комнаты. В них было пусто. Мэт не мог уехать не оставив не одной подсказки. Ховард начал еще раз осматривать квартиру в их поисках. Но ничего не было. Уже отчаявшись, что-либо найти, он внезапно увидел на полу среди кучи одежды открытый фото альбом. На той и другой стороне открытого листа были фото Мэта в Италии. Он выглядел очень счастливым на них. Доминику, всегда казалось, что в этом месте, для Белза было, что то особенное, он будто перерождался по возвращению от туда. Мэт ездил к себе домой на озеро Комо, когда ему было хорошо, но чаще, после расставания с Гайей, что бы вылечить свою душу. Наверно случилось, что-то серьезное, раз ему надо было уехать в такой спешке, даже не предупредив.
***
Я, недолго думая, схватив свои вещи, и выбежал из квартиры. У меня не было выбора, я должен был лететь в Италию. Хорошо, что я взял с собой все кредитки, теперь не придется ехать за ними домой. Через сорок минут я был в аэропорту, там были огромные очереди. Много шума и суеты, которые еще сильнее сводили сума, не давая стоять на месте, надо было, что-то предпринять, но что я могу? Несмотря на холод на улице, в здании было очень душно. Я расстегнул куртку и несколько раз оттянул горло у пуловера, что бы на тело хоть чуть-чуть попал свежий воздух.
Мне казалось, что время остановилось. Мужественно отстояв очередь, я прошел терминал, и через несколько минут оказался в самолете.
-Что же с ним случилось, что же с ним случилось.- Этот вопрос крутился у меня в голове, мешая мыслить здраво. Неужели он просто избегает меня?
Самолет взлетел. Время шло непозволительно медленно, но я ничего не мог с этим поделать. Поэтому сидел и страдал от неведения.
-Или может он сбежал от этой стервы. Ведь последние месяцы она не дает ему проходу. Сколько раз она намеревалась приехать к нему во время последнего тура, хотя, насколько я знаю, он запретил ей это делать. Но если так, то, причем тут я? Неужели нельзя, просто один раз позвонить, чтоб я перестал переживать. Как же эта Кейт достала... Вместе со всем своим звездным семейством. Они все просто вешаются на Мэтта.
- Блин, я опять ревную. Хотя стоп. Я и должен ревновать, мы же встречаемся, в конце концов. И вообще, почему, когда я начинаю общаться с какой нибудь девушкой, он закатывает мне скандал на весь день, это кончается тем, что мне приходится извиняться, и чуть ли не замаливать грехи. Так что думаю, я имею права немного по истерить.
Надо было, как нибудь успокоится и тогда, я закрыл глаза и представил себе Мэтта.
Он лежал на нашей постели, свернувшись клубочком, и мирно спал, натянув одеяло по самые уши. Волосы растрепанны и спутаны, под глазами небольшие синяки от усталости и недосыпа. Ты даже не крутился как юла на кровати, хотя обычно сбиваешь все постельное белье под собой в один большой мятый ком, а мне приходилось ночью просыпаться и все поправлять, для того чтоб ни что не помешало тебе выспаться.
Эта картина в моей голове заставила меня улыбнуться. Всю мою злость как рукой сняло. Я просто должен был оказаться рядом и не стоит закатывать сильных истерик. В любом случае ругаться с тобой бесполезно, ты все равно через час уже не вспомнишь не о ссоре не об обещаниях, которые дал, а я себе нервы потреплю основательно. Как же мне хотелось прижаться к тебе в этот момент, ощутить тепло твоего тела, ласку, мне этого так не хватало. Почему раньше, после ссоры с девушкой, я просто шел, и напивался в стельку, мне сразу становилось легче, но с тобой это не помогает. Почему мне нравится, что ты ведешь себя как ребенок, ты такой же наивный, легкомысленный, как маленький делишь людей на плохих и хороших. Как много вопросов "почему", на которые я не могу ответить.
Мимо прошла стюардесса, причем не в первый раз, кидая на меня не однозначные взгляды. Мне стало смешно. Я представил себе ее лицо после того как она пригласила бы меня в подсобное помещение, я прошел бы туда с ней, закрыл дверь на ключ, повернул бы блондинку спиной к себе и тихонько прошептал на ушко
- Я гей.- Не знаю, почему, но это вызвало у меня истерический смех. Несколько людей в салоне косо посмотрели, и мне пришлось себе успокаивать
. Я смог занять себя несколько этих часов, поэтому почти не заметил, как самолет начал снижаться и заходить на посадку. Надо было действовать очень быстро. Поймав такси, я опять вспомнил Мэтта, который пытался показать на пальцах русскому таксисту куда ехать. Я все-таки смог объяснить, не знаю как, но он меня понял и повез вроде как, в правильном направлении. Я не помнил точно, где здесь дом у Мэтта, он не часто звал сюда гостей - это было его убежищем, бункером, защищавшим от внешнего мира.
Подъехав к твоему дому, я вышел из машины и подошел к запертым воротам. Вспомнив про небольшой проход в саду, я сразу же отправился туда. Быстро миновав кусты и деревья, я подошел к главному входу.
Ставни на окнах были заперты, это говорило о том, что дом пустует, и в нем нет даже прислуги. Уже собравшись уходить, я решил все-таки позвонить в дверь, так как что-то мне подсказывало, что я приехал туда куда нужно. Позвонив несколько раз, я решил проявить наглость и начал вертеть ручку двери, она тоже мне не поддавалась. Вспомнив о связке ключей в кармане я решил войти в дом, во-первых, для того чтоб поискать новые следы для поиска, а во-вторых просто немного отдохнуть.
Войдя в дом, в кромешной темноте, мне в нос ударил сильный запах алкоголя и сигарет. Включив подсветку на телефоне, я начал поиски выключателя, но сразу обратил внимание на гуляющий по всей комнате сигаретный дым. Он был такой едкий и плотный, что даже мне, курящему человеку, было очень тяжело дышать. Было заметно, что комнаты не проветривались долгое время. Пока искал свет, я несколько раз упал, постоянно спотыкаясь, обо что-то стеклянное. Найдя кнопку, и включив свет, я открыл рот от удивления. Весь пол был мокрый и липкий, везде, где только можно валялись пустые стеклянные бутылки, я не стал их пересчитывать, но думаю, их было больше пятидесяти, повсюду были разбросаны бычки от сигарет. Шикарная комната превратилась в мусорную свалку. Отойдя от шока, я быстро побежал по лестнице на второй этаж. Опять споткнувшись об бутылку, упал и пропахал носом семь ступенек, сильно разбив губу, я почувствовал, как пошла кровь. Не обращая внимания на боль, я вскочил и побежал в твою комнату, там было еще хуже: шторы на закрытых окнах были разорваны на тонкие полоски, картины с разбитыми рамами находились на полу, люстра и вазы, кованые подсвечники и дорогая старинная мебель были разбиты и явно не подлежали восстановлению. Обойдя кровать, я чуть не потерял сознание: среди множества упаковок таблеток бутылок и сигарет, ты лежал без сознания. Не растерявшись, я упал перед тобой на колени и схватил твою руку, пытаясь нащупать пульс. Слава богу, он еще был, правда, очень слабый. Я схватил телефон и набрал номер скорой помощи. Пообещав приехать через несколько минут, оператор положил трубку. Телефон случайно выскользнул из моих рук и упал к твоим ногам. Подняв его, я заметил белый конверт, с надписью " Самому родному " не став распечатывать я сунул его во внутренний карман куртки. И вот теперь на меня нахлынула паника, я схватил твои руки и начал их целовать, надеясь, что от этого ты придешь в себя, я не знал как помочь, меня разрывало на куски от горя и боли. Я рыдал, понимая свое бессилие, но тут хлопнула дверь, и послышались быстрые шаги по лестнице. В комнату вбежали трое, двое мужчин и женщина, они резко оттолкнули меня, не говоря не слова, переложили тебя на носилки.
Пока мужчины несли Мэта в машину, девушка проверяла пульс, я старался не отставать от них и услышал то, чего явно не хотел слышать - девушка спокойно прошептала своим коллегам
- Он нежилец. Боюсь, даже не довезем до больницы.
Его внесли в машину реанимации, я залез туда следом. Мэтта быстро подключили к различным мониторам. Но не успели мы отъехать от дома, как показатели начали резко падать, ему ввели адреналин, но он не действовал, и пульс стремительно падал. Тогда девушка, схватила дефибриллятор, один из мужчин быстро нанес на него какой, то гель, другой в это время разорвал на теле мэта футболку. В аппарат дали заряд и тело Мэтти начало сотрясаться. Я не мог на это смотреть, схватившись двумя руками за голову, я раскачивался из стороны в сторону и даже не заметил как начал выть, как собака, потерявшая своего хозяина. Тело мэта продолжало сотрясать ударами тока, каждый раз повышая напряжение. Я был уверен, что не выдержу этого, я не могу его потерять, как? он же самый родной мне человек? Прощальное письмо в кармане, будто было очень тяжелым и тянуло вниз, эти несколько секунд, я просматривал как в замедленной съемке, белое тело мэта послушно, без сопротивления подпрыгивало на кушетке, врачи безуспешно пытаются заставить биться уже мертвое сердце. И тут, я услышал спасительный писк на мониторе,
- Сердцебиение восстановлено, но он все еще не стабилен, так что, ни кому не расслабляться. Прокричала девушка. - Держать все наготове, ясно?
Проехав полпути, история повторилась, опять ток, множество уколов и капельниц и снова ток, мне казалось, что эти десять минут поездки оказались самыми страшными минутами моей жизни. Машина остановился, двое мужчин быстро вывезли каталку с Мэтом и побежали по коридору, предназначенному для таких экстренных случаев. Меня же задержали в регистратуре и сказали заполнить кое, какие бумаги. Мне было явно не до этого, поэтому сообщив ей, кто я, и кого только что привезли, она отстала с вопросами, но женщина оказалась очень сообразительной и сказала
- Я думаю, что эту информацию лучше не разглашать, ведь так?
- Я был бы вам очень обязан, чуть слышно, заикаясь, пробормотал я.
- Она набрала, какое-то сообщение на телефоне, и ей тут же пришел ответ
- Он сейчас на пятом этаже. Им занимаются лучшие врачи, нашей больници. Я сообщила кто он, лишь врачам в операционной, это для его же блага.
- Огромное спасибо.
- Вы можете подняться, но операция будет идти очень долго.
- Ничего, я подожду под дверью.
Я сидел под дверью операционной и в сотый раз перечитывал письмо, с разводами от слез Мэта. Эти несколько строк, стали самым большим его откровением. Для меня, они сейчас они были дороже всего на свете
« Доми, Самый родной, если ты читаешь это письмо, значит, ты меня все-таки нашел, я знал, что это будешь именно ты. Я не стал тебе звонить и предупреждать, просто был уверен, что ты все поймешь. Знай, я тебя не предал, это не по тому, что разлюбил, а как раз по тому, что слишком сильно люблю, потому, что не мог смириться, с тем, что нам пришлось бы расстаться.
Мне очень страшно!!! Но назад дороги нет, сейчас я запиваю последнюю упаковку таблеток. И только теперь я понимаю, что это конец. Знаешь, я думал, что все будет легко и быстро, но я лежу уже несколько часов, но смерть, почему, то не приходит. Скорее бы все кончилось. Эту боль уже невозможно терпеть. И страх… с каждой минутой он все сильнее. Мне страшно умирать…
Прости, что ухожу вот так, но я зашел в тупик, из которого я не могу найти выход, мне бы так хотелось все тебе объяснить, и рассказать, но я этого не сделаю, и знаешь почему? Просто ты бы стал искать пути, которыми я бы смог выбраться из своих проблем, и я верю, ты бы их, когда нибудь нашел. Но я не хочу, чтоб ты мучился, поэтому лучше быть в неведении. Возможно, через несколько месяцев, ты сам обо всем догадаешься. Знай, мне было очень хорошо с тобой, я благодарен тебе за то, что ты был в моей судьбе. В определенный период, ты заменил мне родителей, когда мне нужен был друг, ты им стал, когда мне нужна была помощь, ты ее оказывал, кода мне было тяжело, ты подставлял мне свое плече, когда мне нужна была любовь, ты мне ее дал. Спасибо тебе за лучшие моменты в моей жизни, все они связаны с тобой. Попрощайся за меня с родителями и парнями, скажи, что они мне очень дороги.
Дом, если я ошибаюсь, и бог все-таки есть, то я буду твоим ангелом, я сделаю все для тебя… там... Будь счастлив и знай, даже на последнем вздохе, я буду любить тебя всем своим сердцем. Прощай…»
Моя голова кружилась, мне было тяжело пережить такое. Первый раз в жизни я сидел и молился, я готов был на все, лишь бы он выжил, ни деньги, ни успех, ничего сейчас не играло никакой роли, даже моя жизнь, сейчас для меня ничего не стоила.
Я начал вспоминать все самые лучшие моменты в нашей жизни. Вспоминал, как ты, на каждом интервью нежно пре обнимал меня за шею, стараясь, чтоб никто не увидел. Как в детстве мы ходили в походы, играли в футбол, как последние три месяца мы смотрели друг на друга: с безумным обожанием, даже на людях, будто в первый и последний раз, стараясь запомнить, каждую клеточку друг друга. Я вспоминал как недавно на концерте, ты решил вспомнить былое, в начале, запустив в меня свою гитару, а затем следом кинулся на мою установку. Забыв про собственную боль, я оттолкнул барабаны, чтоб успеть поймать тебя, а вдруг бы ты поранился? А теперь, ты лежишь при смерти. Что мне останется после твоего ухода? Боль? Воспоминания? Шестнадцать лет крепкой дружбы и три месяца счастья? Как же этого катастрофически мало. Я хотел бы еще увидеть твой синие глаза, твою заразительную улыбку, смотреть, как ты кривишь одну бровь, и просто вдыхать твой запах по утрам.
Еще через час, из палаты вышел один из врачей и направился ко мне. На вид ему было лет шестьдесят. Среднего роста, смуглая кожа, и очень серьезный и опечаленный вид. Я сразу вскочил и побежал к нему.
- Ну. Скажите. Он жив?
- Пока да.- Печально произнес доктор, - но он в очень тяжелом состоянии, следующие несколько дней будут для него решающими. Какие таблетки он выпил и сколько?
- Я не знаю, возле него валялось несколько пачек таблеток и пару бутылок виски. Доктор, скажите, ну хоть какой нибудь шанс есть? Если нужны деньги, берите, сколько нужно? Забирайте все.
- Пойми, не все решают деньги. У него есть шанс, пусть маленький, но есть. Ты молодец, что не растерялся так быстро нашел его и позвонил в скорую. Еще бы минут 5- 10, и тогда уже точно все. Сердце и так еле выдержало такой нагрузки, если бы нашли его пару часов назад, когда он был еще в сознании, то мы бы обошлись обычным промыванием желудка, а так, мы еле спасли его сердце. Кстати, ты не знаешь, что у него случилось?
- Нет. - Быстро соврал я, не хотя что бы все узнали о письме. - Он же гений, наверное с ними такое бывает, он в обще у ме..., нас очень впечатлительный. - Я чуть ли не проговорился, что же я за дурак, надеюсь, он ничего не заметил.
- Ну, тогда хорошо. Если что зови.
- Мне можно к нему?
- Он без сознания, и никто не знает когда придет в себя, если это в обще случится. Но если тебе очень хочется, то я распоряжусь, и тебя пустят в палату. Только веди себя там потише.
Я медленно, не уверенным шагом зашел в палату. Слезы сразу выступили на моих глазах. Твое маленькое и тощее тельце, сейчас было похоже на игольницу, повсюду пищали различные аппараты и мониторы. Я поднял глаза и увидел монитор, на котором отображалось свое сердцебиение, эта полоска не взлетала резко вверх, как показывают в фильмах, она будто нехотя колебалась на шкале. Ты был очень бледен, огромные синие круги под глазами, сильно выступили скулы, ты выглядел ужасающи. У меня было желание взять тебя за руку, но посмотрев на множество иголок воткнутых в тебя, я отказался от этой затеи, боясь причинить тебе боль. Наверное, хорошо, что ты сейчас без сознания, ведь ты так боишься всех этих капельниц и уколов.
Я подкатил кресло, для посетителей, поближе к твоей кровати. Сел в него и сложил свои руки и голову рядом с твоим бедром. И начал рассуждать о том, что же делать дальше. Позвонить Крису? - но у него и своих проблем хватает, позвоню тогда, когда Мэту станет либо еще хуже, ибо лучше. Позвонить его родителям? – нет, это я точно сделаю позже. Но все-таки кому, то сообщить было нужно, чтоб его не начали искать. Тогда только Томас.
Я набрал знакомый номер, на том конце почти мгновенно подняли трубку.
- Дом, куда ты пропал, я тебе звонил несколько раз, ты не брал трубку, и Мэт не отвечает. Вы вместе?
- после слов "вы вместе " я не смог подавить плач, и почти простонал. - Да, мы вместе.
- Дом, что случилось, где вы, что-то с Мэтом?
- Я в Италии, рядом с Мэтом, он в больнице. У него очень тяжелое состояние.
- Как, где, что произошло?
- Том, это не телефонный разговор, я позже тебе все объясню.
- Не ложи трубку, я через пару часов буду у тебя, жди.
- Кирк, не надо, я сам справлюсь, тем более он без сознания. За ним нужен уход.
- Неужели все настолько серьезно?
- Да. - Все что смог вытянуть я из себя. Это слово далось мне очень нелегко.
- Я возьму еще пару проверенных врачей, и через полчаса вылетаю. Я найму самолет.
- Зачем тебе самолет?
- Возможно, придется перевозить Мэтта, надо выбрать лучшую клинику.
- Ладно, давай, я буду ждать.
Я отключил телефон и начал водить пальцами, по выступившим синим венам на твоей не естественно белой руке.
- Мэт, за что ты так со мной - я начал тихо шептать себе под нос.
-За что, неужели нельзя было позвонить мне? Я бы помог, я бы все сделал для тебя. Почему ты решил все за нас двоих? Так нельзя, мы же одно целое, мы же семья. В семье так не поступают, ты должен был спросить совета. Должен. Если тебя не станет? Что я тогда буду делать? Ты думал об этом, когда накачивал себя этой дрянью? Ты подумал о родителях? Не удивительно, ты даже в этой ситуации остался эгоистом. Неужели твоя проблема была настолько не разрешимая? Что я узнаю через несколько месяцев? Мэт, почему ты молчишь? Ну, ответь мне, пожалуйста...
Белый цвет, палаты сводил меня сума, я уже отвык от комнат такого плана, она напомнила мне наш дом в России.
-Мэт, помнишь, как там было? Там тоже много света, метала, и прочей модной лабуды, которая, так бесила тебя. Ты хотел в кратчайшие сроки сделать там ремонт. Ты его сделаешь, я обещаю. Там будут тяжелые обои, мы пойдем выбирать их вместе, прям как ты хотел. В нашей спальне будет огромная кованая кровать натянутые бордовым, желтым, коричневым атласом подушки на ней. По всюду будет стоять мебель, выполненная под старину, с нотками восточного стиля, весь дом будет пахнуть мускусом и пряностями. На темном паркете будут лежать шикарные дорогие ковры, очень мягкие и пушистые, на столько, что ноги в них, будут утопать. Повсюду будут стоять вазы с фруктами. Все это у нас будут, ты только живи,… слышишь Беллз, живи... Вдруг я почувствовал как моя голова, будто начала наливаться свинцом, глаза начали закрываться, отказываясь слушать меня. Я снова положил голову на твою кровать рядом с твоей рукой, и почувствовал, что сон начал овладевать мной, я больше не мог контролировать свое сознание, оно медленно отключалось.
Разбудив меня, в палату зашла молоденькая девушка, среднего роста с длинными огненно рыжими волосами. Было видно, что она потратила несколько часов, что бы разгладить непослушные локоны и теперь они красиво лежали на ее плечах. На ней была синяя блузка, юбка карандаш, которая заканчивалась на середине колена и красивые туфли на высоком каблуке. На вид ей было лет 25, поэтому я очень удивился, когда она представилась его врачом. Девушка была красивая и стройная, ее лицо украшали огромные зеленые глаза и по детски, пухлые щечки она поправила капельницу и мягко посмотрела на меня.
- Может, вы отправитесь домой? Поспите, отдохнете, вид у вас очень уставший.
- Нет, спасибо, я не могу уйти. Я буду здесь.
- Ну, тогда прилягте на кресло. - Она указала на огромное белое, кожаное кресло в углу комнаты, рядом с которым стоял круглый стеклянный столик, с такой же прозрачной стеклянной вазой. - Если хотите я принесу подушку и плед?
- Нет, мне, правда, удобно. А вот Мэту, не помешало бы еще одно одеяло. Руки у него ужасно холодные, да и вобще он очень мерзлячий . - девушка улыбнулась
- Вы наверно очень близки с ним, раз так переживаете. Редко встретишь друзей, которые в больнице, заботятся о твоей температуре больше чем врачи. - Я улыбнулся ей в ответ.
- Да, наверное, просто он самый близкий мне человек, а я его. Если мы не будем заботиться друг о друге, то тогда кто, сделает это за нас?
- Вы правы, если самым близким людям будет на нас плевать, то за остальных и речи быть не может.
- И все-таки, можно ему одеяло? И скажите, могу ли я остаться на ночь?
- Одеяло я сейчас принесу, но остаться... Я даже не знаю. В обще это запрещено.
- Если хотите я заплачу, просто я не могу уйти отсюда.
- Вам что, негде жить?
- Нет, конечно, есть, просто я не хочу оставлять его совсем одного. Вдруг он очнется, а меня нет рядом.
- Я не думаю, что сегодня он придет в себя, но так как ночью будет моя смена, я сделаю для вас исключение. Вы можете остаться, причем совершенно бесплатно, но после девяти вечера, постарайтесь не выходить из палаты.
- Огромное вам спасибо, я не забуду ваш поступок, поверьте.
- Ничего страшного, мне приятно сделать для вас небольшую услугу. Я сейчас принесу одеяло для больного
- Его зовут Мэт. - Резко вставил я
- Да, именно, и захвачу подушку и плед для вас.
- Вы очень добры. Когда вы вернетесь, я хотел бы поговорить с вами.
- Хорошо, я скоро. Девушка вышла из палаты, оставляя после себя нежный цветочный запах туалетной воды.
Я снова взглянул на Мэтью. Но, к сожалению, ни чего не менялось. Я гладил его по спутанным волосам, они были мягкими и легко разглаживались под моими пальцами. Я наклонился и начал легко целовать его в лоб, медленно спускаясь и виску, а потом снова поднимаясь к волосам. Я снова почувствовал на щеках две мокрые дорожки. Я был настолько погружен в свои мысли, что не заметил девушку, пока она не кашлянула, намекая на свое присутствие. Я не спеша отпрянул от кровати, сейчас мне было без разницы, разоблачат нас или нет, в данный момент это, не имело абсолютно не какого значения.
- Извините, я наверно помешала вам.
- Нет, нет, все в порядке. Я бы хотел поговорить с вами.
- Я вас слушаю.
- Для начала можно узнать как вас зовут. Девушка немного запнулась, но все, же ответила
- Да конечно, меня зовут Лия.
-Очень приятно познакомится, со столь милым созданием. Меня зовут Доминик. Скажите Лия, если он очнется и пойдет на поправку, сколько времени его продержат в больнице?
- Точно пока рано говорить, но судя по его состоянию больше месяца.
- Как только ему станет легче, я бы хотел забрать его домой. Помимо Италии, у нас есть небольшой дом в России, туда бы я и хотел бы его отвести.
- Вы не сможете этого сделать, ему нужно постоянно находится под контролем врачей.
- Так вот об этом я и хотел поговорить. Я хотел бы нанять вас, в качестве его личного врача или сиделки, я не знаю, как это правильно называется. Но конечно если вы согласитесь. Оплата будет значительно выше, чем зарплата врача в клинике.
- Пока что рано об этом говорить. Не строите никаких иллюзий. Его сердце еще очень слабое и может остановиться, в любую минуту, вы же, по-моему, разговаривали с нашим кардиологом и он вам все объяснил. Но если все будет хорошо, то я приму ваше предложение.
- Спасибо. Не успел я договорить, как в комнату влетел Кирк. Дом, что с Мэтом? Как он? Я извинился перед девушкой и попросил ее оставить нас наедине.
Как только она вышла я снова сел на стул рядом с кроватью, и медленно начал говорить.
- Мэт хотел покончить с собой. - Наступила небольшая пауза, во время которой Том обдумывал сказанные мною несколько слов.
- Я не верю, чтоб Мэт, мог такое сделать. Как? зачем?
- Мне тоже тяжело в это поверить, но это так. Если бы я опоздал минут на пять, то он бы умер еще до приезда скорой. У него по дороге в больницу, несколько раз останавливалось сердце. Том, если бы ты знал, что я пережил за эти несколько часов.
- Ты уверен, что это попытка самоубийства?
- Да, он оставил мне письмо.
- Можно?
- Том, прости, но это очень личное, я бы не хотел, чтоб это кто, либо еще читал.
- Не переживай, я все понимаю. Я сказал своим врачам, что перезвоню, стоит ли им сюда лететь или нет.
- Я думаю, что здесь и своих докторов хватает, тем более, что в нашем случае остается только ждать.
- Пока он не придет в себя, я останусь в Италии. Надо поехать в гостиницу и отвести вещи.
- Том, я думаю, будет лучше, если ты поедешь к Мэту домой. Я позвонил его горничной, она сегодня постарается все убрать. Так что ты можешь остаться у него.
- А что с его домом?
- Если ты поторопишься, то сможешь увидеть все своими глазами, тем более что прислуга придет только через час. Я бы хотел, чтоб ты все проконтролировал.
- А ты что здесь останешься? - Я собрал всю свою Волю в кулак, и решил рассказать о нас. - Я думаю, что нам с Мэтом надо было давно все тебе рассказать, но мы боялись твоей реакции.
- Мне кажется, я знаю, что ты мне хочешь сказать, я наблюдаю за вами уже не один месяц, и пока этого не видит пресса, я решил не вдаваться в подробности, но для себя я уже все осознал.
- Я не знаю, об этом ты думаешь или нет, но я хотел тебе сказать, что мы вместе... Не просто как друзья, а как пара. Поэтому мне в тысячу раз сложнее отходить от этой постели, чем тебе.
- Я это и имел в виду, просто не хотел затрагивать эту тему. Но сейчас я запутался. У вас ведь все было, по-моему, хорошо, вы выглядели довольными. С Кейт он вроде как расстался. По крайней мере, последние три месяца она очень редко появлялась рядом с ним. Что же могло случиться?
- Я тоже ничего не понимаю, он написал, что на него свалилось слишком много проблем, из которых он не может найти выхода.
- Боже, почему нельзя без этих загадок? Ладно, дай мне ключ, я поеду домой, если что звони.- Я достал из кармана связку ключей от квартир, гаражей, ключи Мэта от студии, от сейфа, отсчитал нужный ключ, снял его и протянул Тому. Он еще раз взглянул на количество ключей, превышающее 10 штук, и иронично произнес
- Да у вас все серьезней, чем я думал.
- Не начинай, а! мне сейчас не до шуток.
- Ладно, до завтра. Будут изменения, звони.
Томас вышел из палаты. Я тем временем взял одно из принесенных одеял и укрыл им Мэтью, постаравшись накрыть как можно больший участок тела, что бы ни задеть провода. Немного побродив по палате туда-сюда, я вспомнил, что совершенно ничего не ел сегодня. Тихонько выйдя из палаты, я предупредил медсестру, что отлучусь на пару минут.
Перекусив в буфете, я взял с собой в палату только кофе и плитку шоколада. Сев в кресло я отпил немного горячего напитка и откинул голову на спинку. Через несколько минут я почувствовал, как медленно начал погружаться в сон. Он нежно обволакивал каждую клеточку моего тела, принося неописуемое облегчение. Перед глазами, словно в калейдоскопе начали меняться цветные картинки, унося с собой все тревоги. Словно ночь подарила мне возможность отдохнуть, не думая о проблемах, зная, что завтра мне снова предстоит попробовать пережить следующий день. Причем мне надо было думать не, только за себя одного, теперь мне предстояло заставить тебя тоже пересекать границу каждого дня и каждой ночи, бороться за каждую минуту твоей жизни, пока ты сам не сможешь это сделать.
Рано утром меня разбудили две медсестры. Они старались говорить тихо, но я все-таки проснулся. Мэтта забрали для анализов. Так как анализ крови был не очень хорошим, врачи решили сделать биопсию печени.
Я не мог на это смотреть, поэтому взяв вещи, решил, развеется и побродить по улице. Выйдя из больницы, я отправился в ближайшее кафе. Заказав завтрак, я понял, что не голоден, но прекрасно понимал, что надо в себя, что, то запихнуть, так как я не знал, когда в следующий раз у меня будет возможность поесть.
Нехотя жуя омлет, я вспомнил, что послезавтра рождество. Будучи уверенным, что ты поправишься, я решил подумать, что же тебе подарить. В голову ничего не приходило. Я уже перебрал все возможные варианты, начиная от новой туалетной воды, заканчивая комнатным дирижаблем.
Съев завтрак, я отправился в поисках подходящего магазина. Побродив минут сорок, я наткнулся на антикварный салон. Зная, как ты любишь старые вещи, я решил подобрать тебе подарок именно здесь.
Этот салон находился на цокольном этаже жилого дома, и выглядел как обычная комната, но явно не 21 века. Повсюду были вещи неописуемой красоты. Старинные рукописные книги, различные яркие и красочные карты, металлические подсвечники, ножи, монеты, сабли, оружие 17 и 18 века, детские деревянные игрушки ручной работы. Ко мне подошел пожилой мужчина и на английском, предложил свою помощь.
- Вы бы хотели, что-то приобрести?
- Да, я ищу подарок.
- Поверьте, здесь вы найдете все, что вам нужно.
- Не сомневаюсь.
- С улыбкой ответил я, начав рассматривать вещи.
Подойдя к одной из витрин, я увидел несколько красивых вещей, одной из которых был серебряный калейдоскоп. Это была не просто трубка со стекляшками - это было настоящее произведение искусства. На трубку будто был одет резной панцирь из тончайшего серебра, с непонятными хаотичными завитками, они же в свою очередь были украшены черными камнями, которые подчеркивали уникальность этой вещи. Я решил, что именно эта вещь должна быть у тебя.
Позвав продавца, я попросил упаковать калейдоскоп.
- Вы уверенны, что хотите именно это? Ведь он один из самых дорогих экспонатов здесь. Он украшен натуральными камнями.
- Стоимость не имеет значения. Я хочу именно его. Мужчина достал не менее прекрасную коробку из красного дерева и уложил в нее подарок.
Выложив кругленькую сумму, я вышел из магазина и отправился обратно в больницу. Это было единственным местом, где я сейчас хотел находиться. Зайдя в палату, я испугался. Над тобой стояло несколько врачей и о чем-то громко спорили. Положив покупку на столик, я подошел к тебе. Ты все еще был без сознания. Врач поднял твои веки, и я увидел глаза. Они были желтые.
- Что случилось? Лия опустила голову, и не поднимая глаз, прошептала.
- У него Лекарственное поражение печени.
- Но утром ведь все было нормально.
-Просто есть небольшой список таблеток, которые вызывают такую реакцию. Это, например Парацетамол - самая частая причина тяжелых лекарственных поражений печени, или например, такое возможно при употреблении изониазида, дисульфирама. Одним из этих препаратов он и накачал себя. Я ничего не могу поделать. Простите.
- Как ничего? Но есть, же Доноры?
-Поймите, людям, поступившим в больницу с попыткой суицида, как правило, отказывают в донорском органе. Ему осталось несколько часов. Мне очень жаль.
Я схватился за голову и начал бегать по палате, не веря своим ушам. Но вдруг в моей голове проскочила мысль, на обдумывание которой у меня не было времени.
- Возьмите часть моей печени. У нас с ним одна группа крови.
- Вы уверенны? Это слишком ответственный шаг. Прежде чем такое предлагать, вам надо сто раз подумать.
- Черт возьми, конечно, уверен.
- Ну,… хорошо, тогда надо быстро сделать кое, какие анализы. Я позвоню, скажу, чтоб готовили операционную.
Я достал телефон и набрал номер Кирка. После нескольких гудков он поднял трубку.
- Дом, я уже еду к вам, что-то случилось?
- У Мэтта отказала печень, в донорстве ему отказали, я решил дать ему свою.
- Дом, подождите хотя бы сутки, я найду донора.
- Я-то подожду, а вот Мэту осталось несколько часов. Приезжай, мне нужно на кого-то написать доверенность, чтоб в случае чего, ты принимал решения за нас.
- Хорошо, буду через пять минут.
Я не успел положить телефон в карман, как ко мне подлетела медсестра, задрав рукав свитера, быстро воткнула иглу мне в вену, и начала брать кровь. В это время меня уже ждал юрист. Так как ответственность за Мэтта нес я, то мне надо было написать два заявления об ответственности, которую я возложил на Томаса Кирка.
Как только я заполнил бумаги, в комнату вбежал Кирк, ему оставалось только поставить подписи. Меня же, переодев в больничную одежду, повезли в операционную, сообщив что операция будет длится при хорошем раскладе десять часов.
Все происходило так быстро, что я даже не успел осознать и испугаться. Меня переложили на стол, по соседству с тобой. Я вытянул руку и дотронулся до кончиков твоих пальцев, прошептав
- Все будет хорошо.
В операционной было много врачей, наверно даже больше двадцати, анестезиолог приложил мне на лицо маску и велел считать от одного до десяти, в обратном порядке. Я закрыл глаза и начал считать - десять, девять, мое сознание начало отключатся, перед глазами все поплыло, воосеемь, сееемь...